"От этой солнечной погоды, похоже, никто не хочет высовывать нос из норы," - вздохнув, подумал Бикорн. Он был рад внеочередному выходному часу, ведь обычно Глас Леса один за другим отрывали его от отдыха или размышлений. Сладко потянувшись, вожак впервые заметил в своих лапах первые признаки старения - неприятные предсудорожные покалывания. Не удивившись и не обрадовавшись, волк решил дать волю своим старым привычкам и отправиться на прогулку в одиночку.
   Тело вело его подальше от моря - с ним было связано слишком много приятных и болезненных воспоминаний. Солнце сейчас стояло в зените и припекало спину путника, поэтому Бикорн то и дело совершал короткие остановки в тени, чтобы не подвергнуться влиянию вредной Хранительницы. Убегая от одних флешбеков, он натыкался на другие, из раннего детства, когда у него не было всех этих важных забот. "Следов Фавна так и не нашли," - напомнил он себе и почему-то оглянулся, словно вот-вот из-за куста мог выйти статный охотник, как две капли воды похожий на отца. Но никого поблизости не было - даже если суставы Бикорна начали сохнуть, его острый нюх и чуткий слух должны были заметить чьё-либо присутствие. Поэтому, не найдя глазами того, за что можно было бы зацепиться, вожак отправился дальше. Он уже понял, что приближается к розовому холму с цветущей яблоней, и стал вести себя осторожнее, чтобы не напороться на кого-либо из Ордена.
   У подножия холма Бикорн прибавил шаг и в миг взлетел наверх. Он обернулся, убедился, что слежки нет, и побрёл по высокой траве ближе к загадочной постройке. Во времена его юности ещё ходили рассказы о людях, их жилищах и охоте. Всё, что бы ни рассказывали старцы, претило волку, но в то же время манило своей чужеродностью. И теперь, глядя на покосившийся деревянный забор и усевшийся под силой собственной тяжести дом, Бикорн испытывал смешанные чувства - подойти ли к логову ближе или повернуть назад? В этот момент лань по имени Солнце скрылась за чередой пушистых облаков, словно говоря волку: "Я не подглядываю. Ну же, иди!" - и он последовал её совету.

   Бикорн легко перепрыгнул через забор и мягко приземлился на территории людей. "Бывшей территории," - поправил он себя и даже чуть приободрился. К самому входу в человеческую нору вели вкопанные в землю огромные камни, которые, как песчаная тропа, делили травяные заросли. Удивительно, насколько скованно вели себя люди - ходили только в особенных местах, отмеченных камнем, но зато не оставляли следов, кроме запахов. Принюхавшись, Бикорн никого не учуял, разве что мышей, которым жилось здесь привольно.
   Перед самым входом находилось нагромождение дерева, похожее на шатучий мостик - тонкие очищенные от коры стволы лежали каждый повыше предыдущего, создавая таким образом плавный подъём. От лестницы даже пахло ненадёжностью, поэтому волк остановился и решил получше рассмотреть дом снаружи. Он бывал здесь в далёкой юности, и судьба не дала ему возможности подойти поближе раньше.
   По всему периметру двора были разбросаны причудливой формы чешуйки. Лизнув и принюхавшись, Бикорн понял, что они сделаны из глины и упали откуда-то сверху, разбившись. В границах логова были проделаны отверстия, через которые внутрь должен падать свет. Жилище было совершенно не защищено от ветра, дождя или снега, что выглядело очень непродуманно по мнению лесного жителя. Неужели, люди совсем не видели в темноте? Это бы объяснило легенды об огне на ветках, который они повсюду таскали с собой и жгли Лес. Вспомнив об этом, Бикорн ощетинился и хотел было уйти, но что-то за створками дверей привлекло его внимание.

С утра Арлет находилась на ногах. Ей плохо спалось - то и дело серошкурая просыпалась, разбуженная собственными снами, а иногда и пинками своего наставника - его раздражало, что Арлет могла начать что-то лепетать во сне, или стонать.
Ей опять снился тот самый белый и голубоглазый волк. Каждый раз, когда Арлет видела его, он был словно в тумане, его образ был нечеток и размыт. Ей казалось, что волк тоже видит, или хотя бы чувствует ее - и все порывалась его позвать, спросить, узнать, как его зовут… Но ее голосовые связки словно бы немели, и она не могла выдавить из себя ни звука, а когда она пыталась подойти ближе, лапы наливались свинцом, не давая ступить и шагу. А потом наступало резкое пробуждение, словно бы на волчицу вылили ведро воды - резко и внезапно. Понятное дело, это было не очень-то приятно, и крайне изнуряюще.
Арлет могла бы рассказать кому-то о своих снах, как минимум - варгу, но от чего-то не сильно торопилась это делать. В снах не было ничего угрожающего или опасного - по крайней мере, Арлет так казалось. Некоторое время назад она была практически уверена, что это - обычные сны, не имеющие никакого отношения к ее дару, но их настойчивая зацикленность озадачивало молодую ученицу. К тому же, она чувствовала, что видимый ею волк - совершенно реален, он где-то есть, где-то живет… Только вот где? В Дикой Охоте? Это было бы наиболее логичным вариантом, но разве там хоть раз рождались варги?
Арлет не хотелось рассказывать кому-то о своих беспокойствах еще и потому, что она действительно не знала, как на эту новость отреагируют те, от кого зависела судьба стаи. Вдруг Бикорн и Ульрик решат, что этот волк опасен, или решат его разыскать?.. Арлет не была уверена, что этот молодой самец будет рад столь пристальному вниманию, потому медлила.
Сейчас она наслаждалась солнечной погодой. Теплые лучи приятно ласкали спину, и, не смотря на недосып, волчица ощутила прилив бодрости. В какой-то момент ее привлек стрекот белок и, заглянув за очередной куст, серошкурая увидела двух пушистых грызунов, которые припирались друг с другом. Недалеко от них лежал и предмет их спора - большой орех. Волчица замерла, прижав уши, и выжидая. Но белки, похоже, были полностью увлечены своими заботами и им не было дела до голодного волка в нескольких прыжках от них. Арлет же воспользовалась ситуацией.
Она выбрала для себя тактику внезапности и, присев, резко бросилась вперед, в несколько шагов достигая поставленной цели. Одна из белок оказалась у волчицы между передними лапами, в то время как вторая, более везучая, успела запрыгнуть на дерево, откуда теперь с возмущением стрекотала в сторону Арлет. Быстро охотница раскусила череп добыче, и принялась за еду, предварительно мысленно поблагодарив Великих Духов за этот обед.
Покончив с трапезой, Арлет выпрямилась и села, сытно облизываясь. Не то, чтобы этой еды волчице хватило на долго, но, по крайней мере, голод она могла утолить.
Внезапный порыв ветра донес до серошкурой запах Бикорна, и хищница настороджилась. Что дядюшка делает здесь? Поднявшись, Арлет не спеша потрусила в ту сторону, откуда донесся запах, и, обойдя небольшой холмик, она вышла к розовому саду. Подойдя к ограде, волчица напружинила лапы и подпрыгнула, стремясь перелететь через забор. У нее это вышло совсем не так изящно, как у Бикорна - ей немного не хватило высоты, и ученица варга приземлилась мягким животом прямо на вершину ограды. Задние лапы отчаянно засучили по дереву, стараясь вытолкнуть волчье тело выше. Хищница перевалилась через забор, как тюфяк, и плюхнулась на землю, распугивая мелких жучков.
- Эй, дядя! - весело позвала Бикорна волчица, поднимаясь и отряхиваясь от мелких травинок, которые налипли на ее шкуру. - Гуляешь?
Сама серошкурая никак не порицала интерес своего родственника и вожака к этому месту, и не видела ничего зазорного в том, что он пришел сюда. Она даже не подумала о том, что могла смутить самого Бикорна своим внезапным появлением.

Бикорн вот-вот собирался сделать шаг в сторону дырявого жилища, как вдруг услышал где-то сзади громкие звуки царапанья и падения. "Теряю форму," - вновь заметил он и обернулся. Увидев свою племянницу, Арлет, волк немного удивился и сразу же затрусил к ней, потеряв всякий интерес к шуму, раздавшемуся из дома - кто-нибудь другой, помоложе и беззаботнее, откроет тайну этой несуразной норы.

- Ты не сильно ушиблась? - ответил вожак вопросом на вопрос, но, видя, что никаких серьёзных повреждений на Арлет и быть не могло, решил утолить её интерес: - Всё верно. Мне не хотелось проваляться целый день в лагере и слышать очередную историю какой-нибудь пожилой волчицы о былых временах.

   Он был с ней откровенен, говоря о какой-то конкретной самке, и вовсе не чувствовал смущения и вины за такие нелестные слова. Арлет понимала дядю с полуслова, ей хватало одного взгляда, чтобы уловить ложь или печаль, неприязнь или большую теплоту, но Бикорн, слишком занятый служению Лесу и делами стаи, редко подмечал какие-то личные переживания племянницы. Однако более важного и светлого существа в этом жестоком мире вожак не видел, поэтому он осторожно прикусил зубами травинку, застрявшую у юной самки за ушами, и снова улыбнулся.

- А ты? Неужели сама поймала себе обед? - его морда изобразила удивление, какое строят отцы, заигрывая со своими дочерьми.

   Бикорн был рад, что она пришла сюда и у них есть возможность побыть вместе. В такие минуты он испытывает настоящее счастье, но в последнее время, каждый божий раз, к этому счастью примешивалась горечь - вожак нутром чувствовал, что совсем скоро такие встречи прекратятся и он потеряет Арлет, но все его мысли сходились на обыкновенном взрослении и важных делах варга. Всё-таки, когда Арлет заменит Ульрика, они станут обычными партнёрами.

   Он пригласил её на возвышенность под цветущей яблоней и мягко опустился всем телом в траву. Так перед ними открывался великолепный вид на долину: бегущую чистую реку, отсекающую Глас Леса от Дикой Охоты, верхушку Священного Дуба, подставившего свои кроны Солнцу, а также загадочные серые развалины замка, в котором где-то томилась его милая Веста...

   Уже не первый месяц Бикорна подмывало признаться Арлет. Он знал, что она никогда не выдаст его тайны и, скорее всего, не осудит его поступок юности. Но страх и риск был велит - у всего есть уши, и напоминать Духам о своём грехе вслух вожак очень боялся. Но долгие годы в одиночестве, когда единственной компанией в самые тяжёлые ночи была печаль, старили Бикорна раньше срока.

- Если честно, иногда мне хочется сбежать отсюда, - тихо промолвил он, всё ещё не отрывая взгляда от руинов. - Не я, а мой старший брат Фавн должен был стать вожаком.

- Твоя мама очень скучала по нему и, мне кажется, до сих пор ждёт его домой. Это ведь он открыл её мастерство в охоте и вдохновлял её даже тогда, когда его не стало. - помолчав, добавил он.

Бикорн не заставил себя ждать. К тому моменту, как Арлет поднялась, вожак стаи, словно заботливая квочка, уже во всю хлопотал вокруг нее. Серошкурая улыбнулась. Волчица понимала, что это скорее нужно больше ему, чем ей - иногда создавалось такое ощущение, что в волке скопилось слишком много типичной отцовской нежности, и ему не на кого ее выплеснуть. Что касалось Арлет - она была даже не против. Отношения с Раудом у них разладились уже давно, она уже и не помнила, когда в последний раз видела его теплый взгляд на себе, он был все больше отчужден. Молодой волчице хотелось думать, что она в этом не виновата, и причиной такого поведение остается погибший брат Рауда (истории о нем она слышала несколько раз), но самоубеждение помогало мало, и Арлет шкурой чувствовала мурашки вины, когда отец смотрел на нее - равнодушно и холодно. Словно бы тень Лукса все еще возвышалась где-то над головой у ученицы варга.
Бикорн отвлек Арлет от размышлений вопросом про обед. Серошкурая цыкнула, и шуточно закатила глаза, изображая что-то вроде: “Ну вот, опять!”.
- Уж что-что, а охотиться меня научили! Уж явно лучше, чем прыгать, - Арлет покосилась на изгородь, которую преодолела не очень-то изящно.
Волчица последовала за вожаком, на небольшой холмик. Перед ними открывался прекрасный вид, легкий ветерок трепал шерсть на морде Арлет. Она закрыла глаза, наслаждаясь моментом - спокойствия и размеренности, вдыхала лесные запахи, которые щекотали нос…
Но волчица чувствовала, что Бикорна что-то тревожит. Она молчала, ожидая, пока он первый начнет разговор - не смотря на молодость, Арлет понимала, что порой для откровения нужно много сил. Гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд...
- Чтобы там ни было - ты достойно пережил эту утрату. И ты справляешься, Глас расцвел под твоим правлением. И моя мать… Она направила свою грусть в дело, и вот - она помогает стае не словом, а делом. Не важно, с какими трудностями мы встречаемся. Важно, как мы их преодолеваем. Никогда не знаешь, какой виток сделает жизнь в следующий момент, - Арлет ободряюще улыбнулась. Она тоже часто чувствовала, что ей хочется сбежать. Бросить все и просто исчезнуть. Больше не видеть сны, предзнаменования, не просыпаться по ночам от собственных криков… Ей часто было страшно от груза ответственности, который невольно взваливала на нее ее должность…
- Даже если ты бросишь все и сбежишь - от себя ты никуда не денешься, - глухо продолжила серошкурая. Она говорила это как бы Бикорну, но на деле ее слова были так же обращены к ней самой. - Ты все равно не сможешь жить без всего этого - стаи, своего места в ней, того, что ты значишь для самого себя… Для всех нас.
Арлет выдохнула и задорно улыбнулась, а потом толкнула мордой Бикорна в плечо, смягчая пафосность своих последних слов.
- В конце концов, если ты сбежишь, за кем я буду бегать с утра пораньше?
Откуда-то позади, из подлеска послышался шум крыльев и крики перепуганных перепелок. Какой-то хищник явно распугал птиц своим присутствием. Арлет особо не боялась - она привыкла доверять своей интуиции, и последняя говорила, что все в порядке, но волчица все равно насторожилась, прислушиваясь и принюхиваясь.

Отредактировано Арлет (19.10.2017 15:03:39)

Из размышлений волка выдернули крики какой-то несчастной птицы - по чистой случайности уже третий волк Гласа Леса оказался на розовом холме, и уже второй лакомился свежей пищей. Появление кого-то "чужого" заставило Бикорна медленно, без спешки или конфуза, выпрямить шею и напрячь все свои мышцы. Он привык быть разным для семьи и стаи, и этот переход от мягкого дядюшки до вожака в самом расцвете сил помогал ему поддерживать авторитет.

   Спустя какое-то незначительное время он разглядел знакомый мужественный силуэт Эйры. Хоть она и выделялась среди остальных самок, Бикорн никак не мог проявить к ней симпатии и обращался очень сухо, даже строго, как военачальник со своим подчинённым.

- Неужели сами Хранители привели нас всех сюда? - шутливо обратился волк к племяннице. - Или они все тоже прячутся от Солнце?

   Пока пара подходила к охотнице, заканчивающей с сочной куропаткой, Бикорн вдруг задумался - а действительно ли он не сможет прожить без своей стаи? На такой вопрос любой другой бы ответил - конечно нет! Но острый и честный с самим собой ум вожака дал иной ответ. В эту секунду что-то впервые за долгие годы надломилось внутри него. Он повернул голову и взглянул на абсолютно довольную жизнью (по его мнению) Арлет, которая бодро шагала навстречу Эйре. Волк тут же отвёл взгляд, ибо испугался, что племянница прочтёт его мысли или увидит что-то в глазах, и тряхнул головой, делая вид, что избавляется от назойливых солнечных лучиков.

- Эйра, - обратился он к волчице, когда они подошли совсем близко. - Какая неожиданная встреча. Думаю, ты не откажешь мне в удовольствии поохотиться вместе. Покажем Арлет, как нужно выслеживать и добывать крупную дичь.

   Он, как и всегда, отлично справлялся - складно говорить он научился от отца: делал вид. что считается с интересами подчинённого, но как такового вопроса не задавал, бы очень твёрд и не давал даже повода сомневаться в правоте своих слов. И сейчас выходило, что было бы неплохо принести стае кого-то увесистого, а также показать хрупкой и далёкой от повседневных забот о еде ученице варга, как на самом деле происходит охота у взрослых.

   Не дожидаясь ответа (ведь он был очевиден), Бикорн медленно проследовал за пределы жилища людей. Он уже и забыл, как всего несколько минут назад его заинтересовал шум в доме, и был рад, что Эйра не застукала его у самого входа. Очутившись на возвышенности, куда ветер доносил все запахи с простирающегося внизу поля, вожак вдохнул полной грудью и прикрыл глаза - это помогало ему сосредоточиться именно на запахах. После третьей затяжки Бикорн наконец-то что-то учуял. Так как его глаза были закрыты, в кромешной тьме возник облик чего-то размытого, но огромного. Сделав пару шагов навстречу добыче, он разглядел густую шерсть и толстые рога, опущенные вниз. "Овцебык!" Открыв глаза и обернувшись, волк понял, что и Эйра почувствовала его запах. И действительно, где-то далеко внизу можно было различить тёмную точку.

- А вот и потенциальная жертва, - ощутив голод внутри, сказал Бикорн.

Переход в локацию Золотые поля