Ты продолжаешь сидеть, терпеливо ожидая ответа, поза расслабленная, грудь медленно вздымается и опускается, на морде бродит теплая улыбка, а глаза чуть прикрыты, но все же ты наблюдаешь за Литой, следишь за переменами в ее поведении. Ты видишь, как она реагирует на все твои вопросы, пусть это сильно разнится с ответами, но ты вовсе не из тех личностей, что пытаются изменить отношение кого-то к чему-то, раскрыть правду или подловить на лжи. Ты видишь что-то сама и оставляешь при себе, так бы поступила и в этот раз, когда до твоего слуха донеслась первая фраза.
— Мне не понять тебя, — голос состайницы звучит тихо, абсолютно спокойно, а ты внимательно следишь за интонацией, смотришь в глаза не отрываясь, — Я всю жизнь посвятила Дикой Охоте: в ней родилась, среди своих и погибну, — эти слова звучат так, словно, самка настоящая машина, заученные наизусть и отточенные в одиночестве, они как бы говорят тебе: "не лезь в мою душу, это касается только меня". Слишком прямой ответ, сдержанный, возможно ты бы и поверила, но Лита мечтатель, настоящий мечтатель, чья жизнь была ловко переделана кем-то другим, кого научили молчать об истинных желаниях и делать, то что приказывают. Пусть так, ты всего лишь бывшая одиночка, причем большинство слово "бывшая" всегда забывают, все-таки попала сюда в уже зрелом возрасте и лишь через много лет, сумеешь добиться признания, вернее, это бы тебе удалось, если бы проявила огромное желание, но какая разница. Однако звезды так сложились, что Лита решает доверить тебе свою тайну. Возможно, дело в том, что если ты кому-то и расскажешь, то никто не поверит. Ведь любимица стаи, прилежная охотница, никогда не посмела бы так говорить.
— Мне вряд ли когда-то хватит смелости, к тому же уходить стоило раньше, но мир так невообразимо огромен. Если бы только была возможность его познать… — ты не выражаешь ни удивления, ни осуждения. Лишь легко улыбаешься, стараясь подбодрить и отвечаешь. Медленно и спокойно.
— Поздно будет лишь тогда, когда тебя не станет — пожимаешь плечами, — Кто знает, как сложится жизнь. А еще, — делаешь паузу и проговариваешь совершенно спокойно, — Верно все, что ты делаешь.
Волчица меняется, когда она слышит твой ответ про стаю. Даже какая-то неприязнь, агрессия, скрытая боль и обида. Оно и понятно, справедливость для каждого своя. Для кого-то это жестокость, а кто-то покоряется и принимает. Но мечтатели, особенно в таком возрасте становятся бунтарями. Они революционеры, которые жаждут показать, что мир можно изменить, может и не осознают, а может просто не хватает смелости.
— И все же ты настоящий боец, Лита.
Желаешь уже ответить, но молчишь, потому что самке не хочется продолжать разговор, она переводит тему. Получилась неплохая такая уж месть. Ведь тебе тема родных краев столь же неприятна, как Лите несправедливые, по ее мнению, законы стаи.
— Расскажи, Венке, откуда ты? — ты глядишь на самку пару секунд, а потом отводишь взгляд на реку и начинаешь свой рассказ.
— Помнишь еловый лес? Я пришла оттуда. Там и горы видны, далеко отсюда, но место чем-то похоже на это. Такие же леса, дикие звери, долгая зима, только земель побольше, а границ нет. Там больше маленьких семейных стай, мы держимся, —
быстро исправляешься, — держались вместе, дети находили себе любовь, заводили своих щенков, родители умирали, так было всегда, думаю, что там еще это есть. А также кочевали с места на место за одну весну преодолевая огромные расстояния, — останавливаешься, легко улыбнувшись приятным мыслям. — Почему я сказала о приятных условиях здесь, там много врагов, стае из четырех-восьми особей, а если двое из них еще и в положении, нелегко справиться с медведем, с щенками далеко не убежишь, болезни забирают даже самых сильных, любое ранение и ты труп, потому что переходу мы совершаем огромные, с младенчества родные учат нас стойкости и выносливости, мы не можем убить слабых родных в реке, но скорее всего их заберут дикие звери или морозы, природа так или иначе позаботится о слабых, мы учимся есть мало, просыпаться с рассветом, недосыпать, каждую ночь просыпаться от малейшего шороха и быть готовыми к битве с любым существом. Те места опасны, там много осталось от людей, дома, вещи, капканы, но прекрасны, как и всякое место, в котором родился — наконец, замолкаешь, закончив свою длинную речь.
