There's no dreams in the lakes, only monsters
And the monsters are my only friends

  Девушки общались о чем-то и я их настойчиво игнорировал. До них у меня не было никакого дела, хотя они наверное и разговаривали о мне. Я их не слышал, но это всегда происходит - любой собеседник замечает что-то во мне. что их настораживает, что им не нравится и они не держат язык за зубами. Потому что обычное правило про "это не прилично" на мне. По-видимому, не работает. мы все равны, но одни равнее других, не так ли? Честное слово, люди иногда просто достают. Мы притворяемся этими сверх-существами со сложными характерами, когда мы ничем не отличаемся от своих тысячелетних предков. Ты другой? Ну и иди ты где солнце не светит, нам такие как ты (ну то есть я, в этом случае) не нужен. Да и ладно, не собираюсь я чинить то, что было создано поломанным. Слишком много работы. А вот животные это другое дело - им то лгат не зачем. К тому же, они пушистые, что нельзя сказать о людях. В общем, от человечества нулевая польза.
- Бенедикт, ты не против?  - было все, что я услышал от своей напарницы. Я поднял взгляд на Эрин и ее собеседницу, чье имя я запомнить не удосужился. Как-то на "М" начинается, кажется. Я продолжал чесать пса за ухом, но тот скоро ушел по своим делам - и наследникам волков спать нужно. Я встал, отряхивая свои джинсы от сухих листьев. Пока я чистил свою одежку, вторая девушка уже успела уйти, вместе со своим конем. Я присоединился к Эрин и смотрел им вслед, их силуэты скоро растворились во тьме ночного леса. Хотелось зевнуть, но я оттолкнул желание подальше. У меня есть имидж, который нужно поддерживать, даже с кем-то, кто на него внимания особо не обращает.
- Идем. Думаю, тут больше нечего делать. Слишком темно. - оповестила наконец-то рыжеволосая ия был рад согласиться. Не гулять же целую ночь по лесу? Вдруг тут убийцы шастают?
- Давай доберемся до Школы до того, как твой фонарик перестанет работать, - сказал я, уже развернувшись и начав путь в сторону Школы верховой езды. да, тут темно, но я в этих лесах не первый раз брожу, путь обратно найду. Эта часть была особенно знакомой, и по спине пробежали мурашки, когда я вспомнил кровь на пальцах и сладкий шепот одной девушки у моего уха.
Территория тут была довольно холмистой и не самой безопасной, так что я шел относительно медленно и всегда смотрел под ноги. Я слышал ранее в своей жизни, как хрустит позвоночник упавшего человека и надеюсь не издать этот самый звук.
- Наверное, зря все это. И в лес потянула зря, извини. В такое время там только Мелиссу случайно можно найти или собаку. - подала голос кролик, нарушая уже устоявшеюся за несколько минут тишину. В ее голосе явно слышалось беспокойство. Небольшая полу-улыбка сформировалась на моем лице, пока взгляд девушки был направлен вперед и темнота ночи скрывала мое выражение. Она не может даже представить себе правду, не может понять, что произошло. Есть нечто пьянящее в такой силе, когда знаешь то, о чем другие понятия не имеют. И все же, я до сих пор был зол на Алирру и мое сердце ела пустота. Я не только потерял человека, с которым начал делать связь, но и отбросил единственную личность, которую я мог по настоящему назвать своей подругой. Я привык жить отдельно от общества, но я никогда не был один. Это довольно неприятное чувство.
- Ничего, зато мы прогулялись, насладились природой, - говоря я. словно отмахиваясь от топика. Он мне особо не был интересен. Глаза разбирали нечеткие силуэты деревьев, их огромные лапы, которые днем были кроной, свисают вниз, готовые подхватить заблудшего путника, как в какой-то сказке братьев Гримм.
- Как думаешь, Кенни просто пропал без вести или его уже совсем нет? - спросила девушка и мне пришлось прикусить язык дабы не выкрикнуть "он лять мертв. отстань от меня" или что-то в этом роде. Белоснежное чудовище начало царапать мою грудную клетку, кусать ребра и превращая внутренности в кашу, но я все-равно не позволял ей вырваться. Где-то, словно в гуще этого хищного леса, кто-то сладко шептал неразборчивые слова. Но вместо того, чтобы прислушаться, я их игнорировал пока они не затихли.
- Надейся на лучшее, но готовься к худшему, - пробормотал я, зачарованный пейзажем пустоты, словно в любую секунду на нас кинется какой-то диковинный монстр, порождение детских кошмаров.
И тут свет фонаря погас и что-то покатилось вниз оврага. Подождите, не что-то, а кто-то. И да, когда я развернулся, девушки рядом не было.
- Эрин? - сказал я, слегка взволнованно. Все эти мысли о монстрах плохо действуют мне на нервы. Куда она могла пропасть? Я подошел ближе к краю оврага, смотря вниз - упавший на лесной фонарь слабо освещал девушку, которая упала на листву. Девушка. по-видимому, меня сразу не заметила, что не удивительно - черная одежда прячет меня от уставших глаз. Однако, к моему облегчению, девушка была в порядке. что значит, никаких монстров тут не было. Я вздохнул с облегчением, но все равно оставался настороже; шепот становился все громче и громче, но я его отмахивал.
- Бен, я здесь! - выкрикнула девушка, громкость ее голоса встревожила лес и его жителей. Я, на всякий случай, облокотился рукой на ближайшее дерево.
- Я тебя вижу... - я начал спускаться, но быстро прервался, застыв. Пальцы сжались на коре до побеления костяшек, а зверь внутри рвал и метал. Мои широко раскрытые глаза не могли оторваться от красной жидкости, что окрашивала листву под девушкой. Нет, нет, нет. Кожа, словно белый мрамор с прожилками других минералов, почти искрилось под светом фонаря, а лицо убитого застыло в выражении ужаса и агонии. Совершенно новое чувство вцепилось в мое сердцо своими когтями.
  Страх. Тебя нашли, - шепчет тот голос, теперь громче, у моего самого уха. Чье-то теплое дыхание щекочет щеку, но ее тут нету, ее тут не может быть. Они забросят тебя за решетку, где ты умрешь, в голосе есть некая насмешка, словно Алирра знала, что все так закончиться. Это было мое наказание за то, что я не придавал внимание беловолосой девушке.
Я знаю, чего она хочет от меня - доказать мою верность к ней, но я не могу убить еще одного человека, а уж тем более того, с кем все знают, я нахожусь. Я сразу же буду первый в списке подозреваемых. но если я ничего не сделаю, если я просто подыграю, то меня все-равно найдут, ведь я сомневаюсь, что Кеннет не говорил никому о своих планах. Он был популярным учеником, наверняка какая-то девка следила за ним. Из этой ситуации словно нету выхода.
  Рыжеволосая девушка кричит, ее голос режет слух, словно нож. Тот же нож, которым я убил Кеннета. Однако ее голос словно возвращает меня в реальность и я настойчиво игнорируя присутствие Алирры. Я быстро спускаюсь вниз, рядом с напарницей уже в мгновение. Мое лицо показывает страх, что не так уж и тяжело сыграть в данной ситуации. несколько мгновений мы стоим в тишине.
- М-мы не можем ни кому об этом рассказать, - говорю я с заметной дрожью в голосе, моя осанка говорит, что я хочу поскорее убраться отсюда, - Ты представляешь, что полиция сделает? Кого будут подозревать? - быстро говорю я, смотря девушке в глаза, - Мы зашли в лес по собственной воле посреди ночи, когда знали, что ученик пропал?! - я смотрел на нее, словно ожидая, что та увидит смысл моих слов мгновенно, - Нас отправят за решетку, и полиции будет пофиг, ибо это одной проблемой меньше, - я провожу пальцы сквозь свои черные волосы, нервная дрожь добавляет дополнительный эффект испуга, - И-и тем более, его все равно найдут рано или поздно, не так ли? - говоря я с мольбой в глазах, надеясь, что девушка поймет все опасности их находки, пусть даже если я скрываю правду, - Пожалуйста, - шепчу я, тон указывает, что это вопрос жизни и смерти.
Я осторожно притрагиваясь к ее руке и слегка отталкиваю ее в сторону Школы. Даже она не согласится со мной, я использую ее шок, чтобы отвести ее обратно в жилые комнаты комплекса.

Мои руки зарылись глубже в гриву существа, чувствуя, как тонкие волосы путаются в тонких пальцах. Это неприятное чувство, как тонкие волокна обвиваются вокруг плоти, сродни боли, но я привык к боли. Боль не имеет большего значения для меня - но  для ламасу боль имеет значение. Боль раздирает ее, боль ранит ее. Я нем огу позволить, что бы что-то случилось с ней, с моим другом и спутником. Я не раз слышал от острых языков смертных, что это довольно жалкое зрелище - дружить с этими "поганищами". Да, может она выглядит как прекрасный друг, но она всегда была рядом. Танун и Ла, неразлучимые. Вторая ламасу пристроилаьс рядом со мной, ее огромные кожанные крылья врезались в бок, когти на перепончатых пальцах грозились прорезать кожу щеки, выцарапать глаз, но мн все равно. Уши заглушены агоническими воплями коричневой ламасу и успакаювающим мурчанием серебристой самки, которая со всех сил старается отвлечь свою подругу от боли. Мое сердце разрывалось на части, видя искривленное от боли лицо ламасу, грусть и отчаяние отражались в ее человеческих глазах. Такое знакомое чувство, которое я не раз видел в чужих глаза. Которое я поклялся никогда больше не увижу в чужих глазах.
  Я услышал шаги, легкие, тихие - как шаг лани. Я поднял голову встречаясь к лицой Нейта, но что-то было не так. Мои брови нахмирились в легком непонимании, пока эльф не улыбнулся и меня озарило. Я улыбнулся на миг, лишь в знак привествия, и уголки моих губ сразу же опутсились вниз с новых воем от Танун. Дух в теле эльфа сел рядом с раненой ламасу и я убрал свои руки от раны, доверяя другу Ноэля. Мое сердце налилось чистой, недвижимой надеждой и увереностью, что даже хотелось ударить себя и выкинуть всю наивность из души. Но я могу доверять Ноэлю, не так ли? Мы, может быть, не знаем  друг-друга во всех деталях, но он бы никогда бы не ранил того, кто спас его жизнь, не так ли? Верно. Никто своем здравом уме ранил бы того, кто ему помог. Это просто невозможно - на урвоне подсознания, предательство на самом деле - тяжкое дело. По крайней мере, когда ты знаешь, что совершаешь предательство.
  Мои глаза с удивлением смотерли на исцеления тканей Танун, кожа сростается без видимых шрамов. Вопли стихали, отражение боли уходило с кривых зеркал ее глаз, как медленно стикающая краска из-под струй воды. Ла не ждала и секунды, что бы кинутся на свою подругу и сжать ее в обьятьях. Ламасу походили на смесь игривых тигрят и огромных машин смерти в обнимашках, так что я решил сделать уважительный шаг назад. Тонкая улыбка вернулась на мои губы и я уже собирался поблагодорить Ноэля и его лруга-духа, как мои глаза упали на фигуру эльфа и я не сомг остановить свои крылья, подлетев ближе к видимо истощенной фигуре.
  Рука сама нашла свой путь за спину Нейта, поддерживая его. Дурак, елси он знал, что его так сильно истощит связь с духом, то почему он это сделал? Тем более, он не чистокровный эльф - он не может получить стопроцентную связь с бестелесыми детьми Силанны. Он знал, что это его ранит и все равно согласился на связь. Я мог несоглашаться с его выбором, сколько хочу, но этого его выбор. К тому же, мне не на что жаловаться. Это не значит, что я не собираюсь ему помочь всем, чем могу.
- Хей, солдат, - с шуткой в голосе говоря я, но тихо и ровно, успакаивая, - Принести тебе что-то? Воды? - спросил я, спокойно, ожидая, не торопя. Да, у нас есть миссия - но чем мы будем хороши без нашего проводника?
  В голубых глазах Ноэля подкрались беспокойство и страх. Сначало, я не понимал, в чем причина этих чувств, как волсоы на затылке стали дыбом. Я сжал зубы, контролируя свое тело и останавливая его от инстинкта пуститься в бой - как тигр в страхе. Я встал, напряженный, крылья дрожат от стянутости мышц. Челюсть стиснута, кажется, зубы вот-вот треснут от напряжения. Воздух вокруг меняется, тяжелеет, в глазах темнеет. Дыхание пытается ускорится, легкие требуют большие глотки кислорода и сердце бьется чаще под слоями брони, но я прогоняю эти чувства, затакливаю их подальше. Это невозможно сделать - аура всадника проникает сквозь любую защиту, и если бы не моя скромная выносливотсь к магии тьмы. Темная фигура на мертвом коне словно смеется над ними, беззвучно. Он стоит на против, в паре шагов, коса низко опущена к траве. От оружия отходит призрачный дым, и трава вянет при прикосновении с ним. Словно дыхание смерти. Лошадь нетерпеливо переступает с ноги на ногу под всадником, ее белые глаза выжидающе смотрят в нашу сторону. Как на жертву, на загнанного в угол кролика.
  Мы можем драться с ними - это борьба на равных. Ангел смерти. можно даже сказать. будет сильнее мрачногов садника, но таким образом я оставлю Танун, ла и Ноэля в опасности. Этого я себе не прощу. К тому же, я однозначно останусь раненым после этого боя. Значит решено.
Сделав быстрый вздох, я достал оба клинка и быстро прочитал заклинание Вне времени. всадник уже начал бежать мне анвстречу, коса высоко над его головой, но так остановилась в сантиметрах от моей шеи, замороженая во времени, как и ее всадник. Я не стал тратить и секунды - мгновенно развернулся, кивнул ламасу, которые уже поднялись в воздух, все еще осторожно поглядывая на замороженную фигуру всадника. Моя рука крепко обняла эльфа вокруг талии, и с коротким "держись крепко", я взмахнул крыльями и отправился в полет. Мы летили быстро, перья рассекали ветер со свистом. Ламасу не оставали, осторожно осматриваясь по сторонам в поисках возможной опасности. Хотя, я сомневаюсь, что существует спектр, способный лететь наравне с ангелом. Танун и ла еле удается это делать, но они уже привыкли к моим скоростям.
  Спустя пару кротких минут, мои глаза словили отражение света на численных изумрудах. Вот оно - кладбище земных драконов. Их изумрудная чешуя даже после смерти напоминает живое сокровище. Большинство скилетов покрыты корнями, на некторых растут полноценые деревья, но везед можно увидеть искрящиеся чешуйки. Мы опутсились вниз, медленно и аккуратно. Я опустил эльфа, облокотив его на ближайшее дерево, а сам выпрямился, рапсравив крылья и размяв их, снимая усталость. Я оглянулся вокруг, уверяя себя в безопасности данного места. Ламасу уже стояли на стороже - Ла ходила кругами не земле, а Танун оглядывала территорию из кроны дерева, на которое облокотился Нейт. Я подлетел ближе к ниму, настороженно смотря ему в глаза, выискивая любой признак того, что темная аура всадника навредила его, но ничего не нашел. Я облегченно вздохнул, чувствуя усталость.
- Прости. что пришлось так быстро убежать с поля боя, - начал я, устало, запустив руку в гущу своих неухоженных волос, - Но я не мог рисковать жизнями моих спутников. Не беспокойся, всадники смерти приходят туда, где много темной энергии - он уйдет, как только потеряет интерес. к тому же, я заморозил его во времени. У нас минут тридцать до того, как он разморозится. И я сомневаюсь, что он бросится искать нас. - я скрестил руки на груди оглядываясь. Я подсчитал около тридцати скелетов только в поле моего зрения. Тридцать готовых материалов для воскрешения и создания армии. Армия нежити посреди Ироланна? Как думаете, кого во всем этом будут винить? Верно, некромантов. И, что удивительно, даже Орден Пустоты не имеет к этому отношения. Но кто будет слушать меня? Как ангел смерти, я обладаю голосом и уважением только в кругу некрмоантов. Для всех других я просто очень сильный некромант. Опасность. Ненужный риск. Интересно, что скажут друиды, увидев, что один из танцоров со смертью сдружился с потенциальным врагом? Вот весело будет.
- Как же это не хорошо. - пробормотал я, скорее себе, чем кому-либо. И как же я был удивлен, услышав ответ.

- Мы с вами согласны. Как же это нехорошо.

  Я резко развернулся, мгновенно доставая двойные клинки, чувствая тяжетсь оружия на ладонях. Зубы снова стиснуты, но в этот раз не от страха, а от чистого гнева - того, что записан в генетическом коде любого ангела, независимо от того, какому дракону тот поклоняется. Это чистый гнев, который даже демоны не пробуждают - этой ярости достойна только одна раса на всем Асхане. И вот он, высокая фигура парящая в паре сантиметров от земли на крыльях Малассы - крыльях с множеством глаз, сотканные из самой тьмы. Лицо фигуру скрыто белой маской с узорами, но ядовитые фиолетовые глаза выглядывают сквозь тонкие прорези.
- Безликий, - с особой ненавистью выплюнул я, чувствуя, как руки чушется разрезать его на куски, как хочется оторвать ему крылья, сорвать эту маску, - Так и знал, что это ваших рук дело. - проговорил я, сжимая рукоять мечей до побеления костяшек. Я не вижу лица крылатого. но я знаю, всем своим естеством, что он улыбается.

- Почему же ты злишься, ангел смерти? - сказал он, игриво взмахнув крыльями, словно пожав плечами, - Мы больше не враги. - мягко шепчет он, и внезапно мне хочется доверять ему, но я прогоняю давление его внушения, - ты можешь присойденится к нам. Какая разница тебе, не так ли? Променять одни черные крылья на другие? - он протягивает руку, и я хочу отрубить ее, но язастыл на месте, даже когта он подлетает ближе, его фигура движется словно тень, - Что тебя держит здесь? Белкет, ты ведь знаешь, что он беспокоится только о себе? какое дело тебе до всех этих низких рас? - говорит он, находясь опансо близко. Он снова протягивает руку. Я смотрю прямо в эти глубокие, древние глаза, фиолетовые колодцы в которых хочется утонуть, забыться, но я лишь сильнее стискиваю зубы. Без предупреждения, я поднимаю клинок Мести, готовый разрубить безликого на чатси, но тот растворяется в тени с призрачным смехов.
  Я оглядываюсь, видя, как его фигура снова обретает форму в десяти шагах. В его руках длинный, черный клинок, сплетенный из теней.
- Раз твое желание - бой, то мы с радостью исполним его. - сказал он. раскрывая крылья сильнее, глаза Малассы горели пурпурным огнем. Я принял боевую позицую, натягивая капюшон на глаза, чувствуя, ка магия струится по моим венам.
- С удовольствием, - выплюнул я, еще сильнее сжав рукояти мечей. даже не смотря через плечо, я сказал Нейту и ламасу: - Убирайтесь подальше, здесь опасно.
  Слова были жестокими, бесчувственными, все мое внимание было напарвленно на фигуру безликого, все чувства заменены ненавистью и жаждой вырвать крылья темной фигуре. разорвать на части, на маленькие кусочки, причинить боль - такую же болю, котурую испытали все мои браться столько веков назад, когда безликий или архи-безликий крал их сознание и заставлял убивать своих сородичей.
  Это уже не просто миссия от Белкета. Это - личная месть.