Каждый раз, оказываясь поблизости от Священного дуба, юный лис чувствовал волнующий трепет. От дерева исходила какая-то величественная, первозданная сила, заставляющая смотреть на него завороженно. Сколько мудрости хранят его глубоко разрывшую почву корни? Сколько листьев покинуло размашистые мощные ветви? Сколько радостей и бед, сколько жизней усмотрел он на своём веку? Едва ли кто-то из ныне живущих мог ответить на эти вопросы. Проводя вечера под дубовой кроной, Паули не понимал, как можно сомневаться в существовании богов, если прямо здесь, посредине земель, стоит недвижимое и неоспоримое доказательство. Неужто он один чувствовал на себе чей-то тяжёлый взгляд и удивительную энергию, подходя к по праву названному священным дереву?
Вот и сегодня, ещё до зари, Паули пробрался к дубу, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Рассматривая, как степенно колышутся его листья, лис настраивался на нужный лад и мог неплохо поразмыслить о всём случившемся за последнее время. Однако в этот раз атмосфера в священном месте оказалась не совсем такая: внушительное спокойствие, исходящее от дерева, в конечном счёте его просто-напросто усыпило. Провалился он, правда, не в глубокий сон, а лишь задремал, свернувшись клубком и укрыв морду хвостом, между вырвавшимися из-под земли корнями.
Очнулся Паули так же будто бы по чьему-то велению. Просто в один момент открыл глаза, довольно фыркнув, поднялся и сладко потянулся, отгоняя дремоту, после чего только заметил постороннее присутствие. Ему почудилось, что по ту сторону Священного дуба мелькнула белая шерсть. Насторожившись и опустив голову к земле, Паули на согнутых лапах быстрыми мелкими шагами поспешил узнать, кого принесло в столь ранний час к могучему дереву. То лавируя меж корнями, то проползая прямо под ними, лис обошёл дуб и опасливо выглянул из-под без труда найденного здесь укрытия - сплетения всё тех же корней. Увиденное, впрочем, намекнуло Паули, что такая осторожность излишняя - там сидела волчица, по всей видимости, ещё молодая и явно не похожая на страшного узурпатора, примчавшегося отвоёвывать земли и кровожадно расправляться с лисицами. Да, почему-то именно таких намерений Паулюс ожидал каждый раз, встречая кого бы то ни было.
- Ты из Гласа, верно? - негромко поинтересовался юнец, не торопясь, впрочем, выдавать своё точное местоположение. Янтарные глаза оглядывали незнакомку с нескрываемым интересом. Впрочем, чем дольше он смотрел, тем больше ему казалось, что не такая уж это и незнакомка. Только когда же они могли встретиться? Да и при каких обстоятельствах? Паули не даже не думал, что мог забыть встречу с волком.

Отредактировано Паули (07.12.2017 09:03:39)

Волчица закрутила головой, пытаясь обнаружить источник звука, и Паули вжался в землю ещё крепче, кажется, даже продавив животом место под собой. Вроде бы не заметила. Или очень хорошо это сыграла. В любом случае, хотя бы по запаху, который ветер предательски понёс от лиса к белошкурой, она могла понять, кто именно от неё прячется, поэтому выглядела более чем расслабленной - вряд ли некрупные рыжие хищники доставляли волкам много волнений. В общем-то, Паули и не собирался никого пугать, оттого такая реакция его вполне устраивала. Ответ он так же получил удовлетворительный. Мягкий и приятный голос волчицы не мог не располагать к себе. Он, кстати, тоже показался ужасно знакомым. Нет, они определённо встречались раньше. И если лис до сих пор жив и здоров, значит, эта встреча закончилась весьма благополучно, значит, и сейчас не имеет смысла бояться, но Паули продолжал медлить.
Видимо, убедившись, что её осторожный собеседник никак не может решить, что ему предпринять, волчица выдала ему ещё больше информации. Молния. Что-то в голове лиса начало проясняться. Это было давно, даже слишком давно, по крайней мере для того, кто пережил всего лишь две весны... Воспоминания настигли быстро. Да, он был совсем маленьким и глупым, когда молодая волчица с белоснежной шерстью спасла ему жизнь.
- Молния, потому что такая же белая и с таким же характером, - громко произнёс Паули слова, всплывшие в памяти. Именно так она объяснила ему своё имя, когда он поинтересовался, зачем родители назвали дочь в честь столь пугающего и неприветливого явления. Гроза пугала лисёнка, но с тех пор, как он познакомился с волчицей, каждый раз с задумчивостью наблюдал за тёмным небом с неожиданно появляющимися белёсыми прорезями, сопровождающимися оглушительным громом. Да, больше не виделось в них ничего опасного, ровно так же, как не виделось теперь ничего опасного в этой крупной волчице с мощными лапами, могущими при желании разломить лисий хребет напополам. Паули приподнялся и с усилием прополз в узкую прорезь между корнями, за которой скрывался, и выпрямил лапы, показываясь на виду. Он наклонил голову чуть вбок и втянул носом воздух, как бы размышляя, что же теперь делать. Поблагодарил ли он, испуганный маленький оболтус, свою спасительницу?
- Ты, наверное, меня не узнаешь, но я тебя помню хорошо. И хотел бы сказать спасибо, - заговорил Паули не слишком уверено и опустил взгляд, потоптавшись на месте. Он по-прежнему чувствовал напряжение и в любой момент был готов отскочить от Молнии, но это была лишняя мера предосторожности - в том, что он не обознался, лис был уверен.

Отредактировано Паули (18.12.2017 15:23:42)

Опасность миновала наконец-таки окончательно, и даже до ужаса осторожный Паули с облегчением выдохнул и совершенно расслабился. Больше не хотелось нервно оглядываться по сторонам, размышляя, куда можно ускользнуть в случае чего - теперь лис твёрдо стоял на лапах, не собираясь покидать прохладное место под раскатистой кроной многовекового дуба. Молния его помнила так же хорошо, как и он помнил её: это стало понятно хотя бы по её взгляду, который просветлел как будто, когда она оторвалась от нахлынувших воспоминаний. От дальнейших слов волчицы на морде Паулюса мелькнуло подобие лукавой улыбкой. На кого-кого, а на отважного воина он тогда точно не походил. Мозг со временем блокирует самые страшные воспоминания, а нападение огромной птицы, выглядящей так, будто она вышла откуда-то из мира теней, в котором блуждают демоноподобные для юнца заблудшие души, было именно таким для тогда ещё совсем маленького детёныша, поэтому сами минуты отчаянной борьбы он не помнил, но мог себе представить, какое печально это было зрелище.
- Боец из меня и сейчас неважный, что уж говорить про то время, - с печальной усмешкой ответил Паули. Да, требовалось какое-то количество времени для того, чтобы молодой лис понял, чего говорить не следует даже самым, казалось бы, доброжелательным, но малознакомым персонам. Но тогда Паулюс был уверен, что в честном слове никогда нет ничего плохого.
- Если бы я был таким же здоровым волчищем, жизнь была бы приятнее, - скривился он под конец. Лиса восхищали волки. Даже самые мелкие из них были на добрую голову его выше, и он чувствовал свою неполноценность, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на нового повстречавшегося гласовца. Паули попросту ещё не знал, как свои невеликие параметры можно повернуть в свою пользу. Он обращал куда больше внимания на силу и рост, даже не подозревая, что Творец одарил его иным: прытью и ловкостью, скрытностью и бесшумным шагом. Да, не то, что пригодится в столкновении лоб в лоб, зато настоящий подарок для шпиона. Ведь отнимая что-то у нас, природа обязательно даст что-то взамен, главное принять это и научиться пользоваться. Пока же Паулюс не обращал никакого внимания на свои достоинства, воспринимая их как должное, зато страдал без богатырской силы и возможности головой небо подпирать. Ему казалось, что с маленькими зверями поступили удивительно несправедливо, закинув их в этот мир только для того, чтобы быть закуской или мальчиком на побегушках у больших и сильных. К счастью, со временем он понял, что заслужить уважение и приобрести ценность возможно не только горой мускулов.

Солнце поднималось всё выше, играло уже на листьях Священного дуба, неуверенно заглядывало в глаза, как бы спрашивая, можно ли ему здесь остаться, не будет ли оно кому мешать. Обрывки облаков на светло-голубом, не избалованном излишними красками небе нежно обрамляли светило, дополняя уютную картину летнего утра. Птицы перекликались, и звучные громкие голоса тех, что кружили в воздухе, охотясь на мошкару, и мелодичные трели ещё недоспавших, отсиживающихся на деревьях, сливались в одну чудную мелодию, ласкающую слух. Паули приветливо глядел на открывающийся перед ним пейзаж, на солнечные блики. Его глаза, испокон веков привычные к тёмному времени суток, всегда как-то по-особенному разглядывали мир при свете дня. Он видоизменялся, становился совершенно другим, и эта необыкновенность каждый раз влекла юного лиса, впрочем, он не мог оценить его сполна. Практические дела по-прежнему откладывались до тех пор, пока не земли не опустится ночь - никто из нас не в силах изменить всё своё естество - под солнцем же Паули предпочитал лишь греть брюхо да наслаждаться жизнью.
Лис вяло улыбнулся. Было мило, что Молния пыталась его успокоить, но он это не воспринимал иначе как попытку его утешить. Даже дурак знает, что решают всё клыки да когти! Какая ещё юркость? В общем, пока Паулюс был упёрт в своих убеждениях, но, наверное, тогда в нём впервые что-то колыхнулось, что-то, что заставило чуть встрясти ранее непоколебимые столпы, на которых держалась жизнь, такая, какой юнец её себе представил.
- Ну-у, может бы-ыть, - протянул он больше для того, чтобы сгладить углы и не дай бог начать противоречить волчице. Одновременно со словами он встряхнул головой, из-за чего речь немного сбилась, и вернул взгляд на Молнию, оторвав его от сияющего горизонта. Она вдруг подалась вперёд и легла подле Паули. Ещё больше показать своё расположение можно разве что повернувшись животом кверху, но это уж было бы лишним. Мог ли представить себе рыжий лис хотя бы пару лун назад, что грозный волк будет вот так вот валяться перед ним, доброжелательно улыбаться и вести непринуждённые беседы? Чудеса случаются.
- А ты вот стала поменьше, - просиял юнец, довольный своей собственной шуткой. А может, он просто был слишком сейчас счастлив, чтобы скрыть свои эмоции. В любом случае, когда они встречались в первый и последний раз, Молния и правда казалась настоящим великаном, и сейчас Паули странно было видеть её не размером с медведя. Покрутившись на месте, он втянул носом воздух и, немного помявшись, наконец выпалил потаённое желание, которое он носил с собой уже энное количество времени.
- Слушай, а ты можешь отвести меня к вашему логову? Мне так интересно, как там всё устроено... - просить об этом было неловко, потому что Паулюс очень боялся отказа. В конце концов, ни места ведь лисам у настоящей волчьей обители. Или всё-таки место? Продолжая переступать с лапы на лапу, Паули упорно не смотрел на Молнию, снова переводя взгляд куда угодно, только не на неё. Солнце тем временем продолжало приветливо скользить по шерсти двух новоиспечённых товарищей.